Самый большой ДК в Союзе

Облик фабрики «Красное знамя» на Петроградской стороне создан при участии архитектора мирового уровня Эриха Мендельсона. Произведением архитектуры не меньшего значения мог стать Дом культуры трикотажников.

Один из первых проектов сталинского ампира в Ленинграде. Эскиз ДК «Красное знамя», арх. И. Трофимов

Начать возведение ДК власти хотели еще в 1931 году. Но запланировали – и все: фондов не выбили, а заигрывание с капстранами, как в конце двадцатых годов, когда сотрудничали с Э. Мендельсоном, советская власть закончила. Однако замысел не пропал даром. 4 июля 1934 г. заводская газета публикует эскиз здания, обещая, что «ДК будет построен во 2-й пятилетке» (1933 – 1937 гг.) Эскиз выполнен в типичном для конструктивизма стиле: асимметричный фасад с выступом. Он похож на другие здания того же назначения, построенные в начале тридцатых, – например, ДК кожевенников им. Капранова или ДК им. Ильича.

Далее, однако, происходит архитектурный переворот. Во-первых, фабричное начальство понимает, что под действительно большой проект те самые фонды выбить будет легче. Во-вторых, меняются художественно-политические веяния. На место революционным поискам конструктивистов приходит эстетика сталинской империи.

Потому уже 11 ноября того же 1934 года под заголовком «На что идут средства от займов» фабричная многотиражка сообщает, что построено будет нечто совсем другого масштаба: «Это будет многоэтажное здание со зрительным залом на 1500 человек, сценой, построенной по последнему слову театральной техники. Полная площадь помещений 11 тыс. кв. м, ДК был рассчитан на одновременное нахождение 3,5 тыс. чел.».

Здание виделось из двух частей. Первой, клубной, выдвинутой вперед, с созданием пространственных колоннад, придающих красоту и фундаментальность. В ней предусматривались центральный вестибюль, гардероб. И второй, театральной, расположенной в глубине участка. Театральный зал должен был иметь партер, ложи, один ярус балкона, фойе. И стиль уже здесь совсем другой – советский монументальный классицизм.

Чуть позже фабричное начальство гордо заявит: «Внешнее архитектурное оформление дома культуры признано экспертами Наркомлегпрома СССР и Ленсовета весьма оригинальным и не имеющим в настоящий момент равного себе. Он от современной гладко-коробочной архитектуры резко отличается своими высокими колоннадами и барельефами на главном фасаде, что придает вид классической архитектуры».

Самое удивительное, что предложил этот проект не зарубежный гений и не наш маститый зодчий, а тогда еще всего-навсего студент. Звали его Игнатий Викентьевич Трофимов. Учился он на архитектурном факультете Академии художеств. Правда, студентом был возрастным, ему было уже 29 лет...

Он успел поучиться в Омском политехникуме на архитектурном факультете. В 1929 году Трофимова призвали на флот, между прочим, служил Игнатий на легендарном крейсере «Аврора» (который тогда был еще вполне боевым кораблем). Мне удалось разыскать его фото в форменной фуражке с «крабом» – бравый старшина выглядит не хуже молодого капитана. И уже после армии Трофимов стал получать высшее образование. В Академии художеств на способного экс-балтийца обратил внимание мэтр архитектуры И. В. Жолтовский.

Во всех проектах Трофимова – пышность (а создавал он потом здания гражданского назначения, школы, библиотеки). Правда, когда он предложил свой чертеж ДК, руководить бригадой архитекторов, развивать идею назначили маститого ленинградского мастера Ипполита Претро.

Теперь о Сергее Кирове. Известно, что он 28 ноября 1934 года принял секретаря фабричной партийной организации Анастасию Плотникову. «Вопрос о строительстве обсуждался уже несколько лет, составлялся ряд проектов, но дело с места не двигалось. Исключительно отнесся к этому тов. Киров Сергей Миронович, сказал: «Краснознаменки должны иметь свой дом культуры», – рассказала партсекретарь фабричному журналисту.

Глава коммунистов Ленинграда сообщил, что на благое дело выделяется 3,5 миллиона рублей – видимо, средств от принудительной продажи облигаций трудящимся не хватило. В ту пору 1 миллион стоило возведение жилого дома на 80 квартир улучшенной планировки. В такие заселяли партийную и советскую номенклатуру, профессуру, в виде исключения – рабочих-стахановцев.

Как бы то ни было, через считанные дни после того обещания, 1 декабря, Киров в Смольном встретил своего убийцу Николаева. Выстрел последнего внезапно оборвал не только жизнь вождя, но и много судеб и планов.

Справедливости ради надо сказать, что от идеи ДК отказались не сразу. Через полтора месяца после рокового выстрела заводская многотиражка публикует материал под заголовком «Проэкт, который должен быть осуществлен» (слово «проект» тогда писали через «э»). Заверяли, что постараются построить за три квартала (примерно к годовщине смерти Сергея Мироныча). Правда, цена объекта как-то стремительно росла (печальная традиция, которая продолжится и в наши дни). К середине 1935 года говорили о цене 5 миллионов рублей. Правда, проведенная тогда же сверка показала, что умельцы завышали сметы на отдельные работы в 3,5 – 6 раз.

Уже в феврале 1936 года, когда три квартала прошли, а никакого здания с колонами видно не было, нарком легкой промышленности СССР Исидор Любимов посетил «Красное знамя» и решительно заявил: «Пора кончать с бесконечной стройкой». Так закончилась романтическая история с крупнейшим в Советском Союзе Дворцом культуры, который ленинградцы не увидели...

А Игнатий Трофимов перебрался в Москву, где до войны занимался реставрацией Троице-Сергиевой лавры. Потом два года на фронте. После разгрома фашистов под Сталинградом тысячи высококвалифицированных архитекторов и строителей отправили на восстановление советских городов. Умер Трофимов в возрасте 95 лет относительно недавно – в 2002 году.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 036 (5409) от 03.03.2015.