Есть вещи, над которыми не шутят

Главное наблюдение последних месяцев – общая девальвация. В частности, девальвация вкуса. Ее символ – фигура Гулливера на Большой Морской. Иллюзион, который она рекламирует, находится внутри замечательного здания. Иллюзион – дело тех, кому принадлежит дом. Но Большая Морская – улица, которая ведет на Дворцовую площадь. Нельзя ставить раскрашенную балаганную фигуру в двух шагах от главной площади города.

Обесценивается не только вкус, но и многое другое.

История с нападением на журнал «Шарли Эбдо» – тоже показатель девальвации. На этот раз девальвации свободы слова в Европе.

Блестяще проведенная провокация удалась. Особых поводов для нее не было. Карикатуры публиковались давно. «Шарли» издали книжку комиксов истории Мухаммеда. В Страсбурге я видел ее в магазине. Никаких мусульманских пикетов рядом не было. Книжка глуповатая, в ней ничего особенного нет, вышла давно, а «спичку бросили» сейчас.

Экраны европейского телевидения были забиты карабкающимися на холмик полицейскими или нелепой картинкой шагающих рука об руку глав правительств, объединившихся против трех бандитов. В Европе это воспринималось как проявление солидарности. Не стоит преувеличивать мировое возмущение. Множество людей радовались бессилию и страху Франции и Европы. Перебор в свободе информации дал неоднозначный результат. В том числе и демонстрации по всему миру против карикатур и карикатуристов.

Откуда взялся «Шарли Эбдо» (по-русски «Еженедельник Чарли»)? У журнала двойное название. Его предшественник журнал «Хара кири» был закрыт в 1970 году после грубой шутки о смерти Шарля де Голля. Название Шарли – кощунственное сочетание аллюзий на имя покойного президента Франции и персонажа американских комиксов Чарли Брауна.

Карикатуристы шутили, что называется, ниже фола, так, как они привыкли в традициях французской карикатуры. В 1930-е годы было много антисемитских карикатур. В магазинах старой книги еще можно найти альбомы. Нигде в мире таких злых, как во французской прессе, карикатур не публиковалось. Германские были менее злые.

Придерживаясь шутовских традиций, надо осознавать, что за такое бьют, и авторы карикатур это осознавали. Свобода слова, допустимая во Франции, неприемлема во многих странах, где свои правила жизни. Когда есть телевидение и Интернет, об этом не следует забывать.

То, что распространяется в Интернете, попадает «в чужие дома», размывает границы допустимого. Девальвируются ценности, которые у каждого свои, но одинаково важные. Если с ними обращаться небрежно – чересчур возвышать или принижать, многое обесценивается.

Девальвируется и понятие богохульства. Почему Салмана Рушди, автора «Сатанинских стихов», приговорили к смерти? Это было бесчеловечно, но в отличие от нападений на сатирический журнал логично. Он мусульманин-отступник, к тому же намеренно оскорбил пророка Мухаммеда. Убийство за рисунки – другое дело. Теперь все, что угодно, можно объявить богохульством даже по нашему закону о защите чувств верующих.

В мусульманской культуре рисовать пророка Мухаммеда нельзя. В карикатурах «Шарли» не было особого смысла, каких-то увязок с историей, лишь стремление смешно изобразить человека, назвав его Мухаммедом. Неуважительное отношение к вере.

Карикатура на Мухаммеда – оскорбление чувств мусульман. Иранцы в ответ объявили конкурс на карикатуры по поводу холокоста. Выиграл рисунок с изображением стены, отгораживающей палестинцев от израильтян, на которую наклеена фотография Освенцима.

Происходит обесценивание священных понятий. Холокост в европейской культуре понятие не менее священное, чем пророк Мухаммед в мусульманской. Есть вещи, о которых не шутят, это нарушает код цивилизации. О них много не говорят, потому что давно обо всем договорились.

Но мы вдруг слышим идиотские высказывания по поводу Освенцима и холокоста. Культурно-образовательный уровень политических и прочих деятелей в Европе сегодня крайне низок. Это заметно по многочисленным выступлениям, и не только по поводу «Шарли».

На телеэкранах идут разговоры о том, кто кого освободил во время войны. Тогда надо выяснять, кто виноват в холокосте. И тут начинается: Европа не желала слышать о евреях, англичане не пускали их в Палестину, американцы – в Америку. Охранниками в лагерях были белорусы, украинцы, русские. Открывается ящик Пандоры.

Все потому, что людям извне не нравится сильная Россия, русские капиталисты, которые сегодня покупают яхты, завтра будут покупать нефтяные скважины. Не нравится, что в мире нет «хорошего врага». Никто на нас нападать не собирается, но многим хочется, чтобы опять был враг – Советский Союз.

Тенденция Back in USSR (обратно в Советский Союз) наблюдается с двух сторон, внутри России и снаружи. Внутри страны после долгого общения с миром кому-то показалось, что мы неконкурентоспособны. У нас якобы хуже, чем у них, надо изолироваться. Хотя на самом деле мы шаг за шагом побеждали во многом. Наша культура блестящий тому пример. Снимаются фильмы мирового уровня, я не говорю уже о живописи, театре, музеях.

Back in USSR знаменитая песня «Битлз». Она написана как пародия на песню Чака Берри Back in USA. Как бы в пародию не попасть, а главное, не обесценить чувство национальной гордости.

Много гадостей пишут про фильм «Левиафан», заслуженно получивший множество премий. Его режиссер Андрей Звягинцев давно пользуется признанием в мире. Фильм – русский вклад в мировую культуру, наше достижение. Его надо поддерживать независимо от того, нравится он кому-то или нет.

Кто о России плохо не писал? Вспомните Достоевского, Пушкина, Тютчева, Лермонтова. В этом нет ничего ужасного, если отсутствует комплекс неполноценности и не девальвировано понятие патриотизма, любви к своей стране. Страной надо гордиться, но не кричать, что она лучше всех.

Нельзя обо все, что не нравится, вытирать ноги. Надо думать, насколько реакция адекватна событию.

Мы живем в правовом государстве, в последнее время на законодательном уровне получили много запретов, в основном бесполезных. «Отменили» курение, мат в кинофильмах, который теперь просят вернуть обратно.

Есть вещи, которые законодательно не урегулировать. О них должна быть внутренняя договоренность. Неписаные правила того, что нельзя делать никогда.

Что будет дальше, зависит от человечества. Очевидно усиление нетерпимости, даже озверения, среди людей. Недаром провокация в Париже попала на почву, вспаханную правыми партиями, нацистами. Заметно усиление роли религии, ее используют для прикрытия всего на свете. История говорит, что это приведет к обратному результату. Православная церковь не была виновата в политике царизма, но после революции ее признали виновной во всем.

Противоядие одно – воспитание и культура. Важно, чтобы понимание значения культуры не девальвировалось. А это тоже происходит.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 018 (5391) от 04.02.2015.